Ну, сначала о том, как я начал курить. Пропуская первые пробные сигареты в нежном школьном возрасте, предлагаю начать воспоминания с момента, когда глотание дыма стало регулярным, ежедневным и достигло пачки в день.
Этот момент обозначился лет в восемнадцать. Я притворялся тогда слесарем, делая вид, что работаю в одном странном цехе одного странного судоремонтного завода, на котором просто присесть и отдохнуть считалось нарушением трудовой дисциплины. Но вот если у тебя в этот момент в руках была сигарета, то начальство понимало, что у трудового человека перекур, и не выдергивалось. Поэтому курили все. Кроме тех, кому было по каким-то причинам плевать на начальство. У нас, например, бригадир не курил – начальство перед ним танцевало на задних лапках.
Вот так пришлось начинать курить часто и много, а денег было мало. Поэтому покупалась всякая дрянь: «Ватра», «Беломор» и даже «Черноморские» – так называемая «Смерть водолаза», жуткая гадость за 12 коп., от которой легкие сворачивались в трубочку.
Так я влип.
Прошло семь-восемь лет, и вдруг я обнаружил себя дымящим не только не под разлагающим влиянием коллектива, но даже уже и в другом коллективе. Пришло осознание того, что прекратить я не могу.
Попыток, конечно, было много, и Марк Твен в разных вариантах радостно излагался мне всеми знакомыми: курящими, не курящими, и теми, кто то курил, то не курил. Советы и рецепты сыпались со всех сторон.
Я пробовал:
- трескать леденцы, ириски и семечки;
- жевать жевательную резинку;
- курить листья эвкалипта;
- уменьшать количество сигарет по одной в день;
- курить до половины;
- не носить с собой спичек и зажигалок;
- брать точное количество сигарет на целый день;
- не брать вообще ничего;
- пропитывать сигареты молоком;
- сидеть перед теле-Кашпировским…
Я умудрился не курить:
- 4 месяца – 1 раз;
- месяц – 1 раз;
- 2-3 недели – много раз;
- 1-3 дня – очень много раз.
Так я и жил, и жизнь моя время от времени была сплошная борьба.
Некоторые эпизоды этой борьбы были очень эффектны.
Например, однажды мы с моим другом, тоже мечтающим бросить, поспорили на коньяк. Мы сделали это очень театрально: мы вытащили из карманов пачки и, перекрутив их пополам над урной, над этой же урной поклялись никогда больше не брать в рот «эту гадость». Контроль друг за другом велся жесткий: при каждой встрече вместо «Привет!» задавался вопрос: «Не курим?», на который следовал отзыв: «Не курим!»
Так прошло дней 8-9, не больше. Развязка тоже была театральной: очередным утром я идентифицировал его на рабочем месте с сигаретой, а заодно и с сильным запахом спиртного в радиусе двух-трех метров от эпицентра. Причем было подозрение, что этот эпицентр пил всю ночь и утром еще добавил…
На мои слова «Так, так… Ну, и что скажешь?» был ошеломляющий ответ: «Насчет чего?»
- Ну, мы же вроде как не курим…
- Да. Не курим… Но тут, понимаешь, у меня… В общем, я женюсь.
Помню, я удивился. Еще вчера ни о чем подобном речи не было.
- И сколько ты с ней знаком?
Задумчивое загибание пальцев…
- Четыре дня. Хорошая женщина… Детей, правда, двое…
М-да… Погибает человек.
- Ты понимаешь, вообще-то четыре дня как бы маловато для такого серьезного дела… Чтобы жениться, надо хотя бы дней десять…
Шутка не была воспринята, и, видя, что пытать его сейчас было бы антигуманно, да и попросту бесполезно, я сказал, что ладно, в обед увидимся, и пошел строить коммунизм, по пути, естественно, купив сигареты.
Товарища своего я увидел уже бодрого: он явно успел выспаться где-то до обеда, и, свеженький, удивленно смотрел, как я приближаюсь к нему с сигаретой… Более того, он спросил:
- Это что?
- Сигарета, – остроумно ответил я.
- А чего вдруг? – он не шутил.
- А того, что ты уже проиграл. Ты что, не помнишь, что курил утром?
- Я? Когда?
- Сегодня. Утром. Ты что, действительно не помнишь ничего? Сказал, что курить снова начал, потому что женишься…
- Что???…
Я так и не смог его убедить. Кажется, он остался при мнении, что я все это придумал, чтобы не отдавать коньяк. Поэтому он для начала стрельнул у меня сигарету, а непосредственно вслед за этим пошел и купил пачку.
Женился он только через несколько лет после этого, а вот курит и бросает до сих пор…
Много было еще всякого интересного. Например, я обещал жене, что если первым родится сын, то я брошу. Родился сын, и я бросил. На пару недель.
Потом было обещание, на этот раз твердое, что если вторым ребенком будет дочь, то уж точно брошу. Жене очень не нравился табачный дым, и она и на этот раз постаралась… Я опять бросил – и опять на пару недель…
В общем, так я и жил. Вместе с сигаретой и желанием ее бросить я прошел через годы выдачи табачных изделий по талонам; через месяцы, когда дружно закрылись табачные фабрики всего СССР и пачка сигарет стала самой твердой валютой; через недели полного отсутствия денег, когда из полиэтиленовых мешков с шерстяными вещами добывался листовой табак, засыпанный туда от моли; через редкие дни бешеных заработков, когда покупались самые дорогие, самые изысканные пачки с декоративным содержимым…
Были случаи, которые совсем смешно вспоминать: однажды на работе уборщица, спекулировавшая в свободное от уборки время сигаретами, жалостливо глядя на мою ужасного вида самокрутку, угостила меня нормальными сигаретами, за что я ей до сих пор благодарен…
Но были и моменты, которые вспоминать не смешно. Несколько раз, например, в стадии «бросания» я, проснувшись ночью, когда все магазины закрыты, а стрельнуть не у кого, начинал обыскивать всю квартиру, пытаясь найти сигареты во всех тумбочках, ящиках, шкафах, хотя точно знал, что их там нет и быть не может. Иначе, как психозом, это назвать невозможно, но в голове была только одна мысль: найти и скорее затянуться… Точно зная, что ничего не найду, я перерывал по несколько раз подряд все в доме. Кто не бросал, тот не поймет, а остальным объяснять не надо. Никотиновую зависимость не сравнить с зависимостью от наркотиков, но она тоже страшная вещь, и в обнимку с ней проходили годы. Я почти смирился с тем, что не брошу уже никогда, и только старался не курить две сигареты подряд и больше одной пачки в день. Практически все уже было ясно…
Но случилось чудо. Его точный рецепт могу рассказать. Может быть, пригодится…
Так вот. Механически, почти не веря в успех, я несколько вечеров подряд, ложась спать, прочитал молитву к Ангелу-Хранителю и попросил его избавить меня от никотиновой зависимости и тяги к курению табака.
Все. Весь секрет. Дураки могут смеяться.
А для остальных – вот текст молитвы:
Ангеле Божий, Хранителю мой святый,
на соблюдение мне от Бога с небесе данный!
Прилежно молю Тя:
Ты мя днесь просвети, и от всякого зла сохрани,
ко благому деянию настави, и на путь спасения направи.
Я повторял просьбу после этой молитвы перед сном, дня три-четыре подряд, может быть, пять.
Потом мне приснился сон. Я держал в руках огромный мокрый окурок, который только что выловил из ручья. Окурок был длиной где-то чуть меньше полуметра и толщиной в руку. Я никогда в жизни не видел ничего более мерзкого.
Прошло четыре с лишним года. Мне до сих пор противно, когда я вспоминаю этот сон. С тех пор мне отвратителен запах табака.
Мне ни разу больше не хотелось курить.
Ни разу. Никогда.
Комментариев нет:
Отправить комментарий